Как "Барселона" впервые стала лучшей в Европе: водка с теплой колой, Круифф в халате хирурга и книга Коэна
В сезоне-1991/92 Кубок чемпионов впервые вместил в себя групповой раунд. До этого титул разыгрывался в режиме плей-офф. Лучшими снайперами обновленного турнира стали Сергей Юран из "Бенфики" и Жан-Пьер Папен из "Марселя", забившие по семь мячей.
На пути к финалу "Барселона" прошла в квалификации последнего чемпиона ГДР "Ганзу" (Росток) и чемпиона ФРГ "Кайзерслаутерн", а в групповом раунде — "Спарту", "Бенфику" и киевское "Динамо". Первое место в группе обеспечило выход в финал, который состоялся на лондонском "Уэмбли". Соперником, как и в бернском финале Кубка Кубков-1989, стала "Сампдория".
До мая 1992-го "Барса" дважды достигала финала Кубка чемпионов. Оба раза проиграла. В 1961-м — "Бенфике". В 1986-м — "Стяуа".
"Будь я твоим агентом, умер бы со стыда"
"Говорю тебе, там тридцать одна ступенька", — убеждал Гвардиола форварда Салинаса на последней тренировке перед финалом. Спор о количестве ступеней к балкону, где на "Уэмбли" вручают трофеи, затянулся и взбесил вратаря Субисаррету: "Хватит уже. Выиграем завтра — и посчитаете". Спустя двадцать четыре часа, в раздевалке, Гвардиола, Салинас, Субисаррета и другие игроки "Барсы" услышали от Йохана Круиффа: "Выходите и наслаждайтесь футболом".
Круифф-футболист влился в "Барселону" осенью 73-го — после того, как проиграл выборы капитана "Аякса" Питу Кейзеру. "Барса" тринадцать лет не была чемпионом, на старте нового сезона ползла четырнадцатой, а с приходом Йохана полгода не знала поражений. В середине беспроигрышной серии случился гостевой матч с мадридским "Реалом".
В тот день, 17 февраля 74-го, в Амстердаме ожидалось рождение третьего ребенка Круиффа. В этот момент Йохан непременно хотел быть с женой, и, чтобы не ехать в Мадрид без лидера, тренер "Барсы" Михелс попросил сделать кесарево на неделю раньше. В итоге Жорди Круифф (будущий игрок "Барсы", "МЮ" и донецкого "Металлурга") родился 9 февраля, а "Барса" с Йоханом разнесла "Реал" 5:0 и вскоре финишировала первой.
После пяти лет в "Барсе" Круифф оставил футбол и по совету приятеля вложился в свиноферму в Лериде, но потерял около шести миллионов долларов и снова заиграл — в Штатах. Возглавив через семь лет "Аякс", Йохан выбрал американскую модель управления: делегировал многие полномочия опытным специалистам — например, первым в Голландии нанял тренера вратарей, а оперного певца Лена Дель Ферро попросил дать игрокам дыхательные упражнения.
В автобиографии Круифф писал, что в "Барселону" привел даже рефлексотерапевта, который точечно воздействовал на разные участки тела игроков. Через год после победы с "Аяксом" в Кубке Кубков Йохан вернулся в "Барсу" тренером, предварительно попросив погасить его долги перед испанской казной.
"Они выросли до ста миллионов песет (шестьсот тысяч евро), — пишет в книге "Изнутри" каталонский журналист Луис Лайнс, четырнадцать лет работавший в "Барсе" тренером. — Казначейство и центробанк ждали, когда Круифф въедет в Испанию, чтобы поймать его. Он знал об этом и условился с президентом "Барсы" Нуньесом, что клуб закроет долги в счет будущих вознаграждений".
Амстердамский журналист Берт Хиддема, автор трех книг о Круиффе, в последней из них сообщил: при переговорах с "Барсой" Йохан еще и надавил на Нуньеса, заявив о лестном предложении от "Фейенорда". В итоге подписал контракт со скромной годовой зарплатой — миллион долларов. "Будь я твоим агентом, умер бы со стыда", — съязвил тесть Круиффа. Йохан мог выжать из Нуньеса в два-три раза больше, но тогда выросли бы и требования руководства (по тактике, составу, поведению и командным правилам), а Круифф хотел абсолютной свободы.
Ему было важнее настоять на другом — никакого начальства в раздевалке: Хиддема пишет, что многие люди в руководстве "Барсы" сочли это оскорблением и посягательством на свой авторитет (видимо, это и аукнулось Круиффу скандальным увольнением на финише сезона-95/96).
10 000 часов тренировок
За десять лет без Круиффа "Барса" лишь раз завоевала чемпионство, перед его приходом финишировала шестой, а ее унылый футбол и внутренние склоки оскорбительно сократили посещаемость "Камп Ноу". Когда на предсезонной встрече болельщики освистали капитана команды Алешанко (он конфликтовал с руководством, требуя оставить тренером Луиса Арагонеса и, соответственно, не привлекать Круиффа), Йохан заявил, что не потерпит в клубе атмосферы ненависти. Он открыл для болельщиков и журналистов все тренировки, а чтобы лучше чувствовать футболистов, часто играл вместе с ними.
Вытаскивая "Барсу" из болота, Круифф нуждался в таких страстных бунтарях, как Алешанко, но особенно — в игроках, восприимчивых к атакующей философии. Оказалось, что в этом смысле баски превосходят игроков из других испанских регионов, даже каталонцев. Среди шестнадцати футболистов "Барсы", заявленных на победный финал Лиги чемпионов-1992, — аж шесть басков: Субисаррета, Алешанко, Бакеро, Салинас, Гойкоэчеа и Бегиристайн. Вдвое больше, чем каталонцев.
В автобиографии Йохан сообщил, что для победы в Лиге чемпионов-1992 "Барсе" потребовалось десять тысяч часов тренировок (теоретические занятия при этом длились не больше пятнадцати минут). Круифф, например, устраивал двусторонки на маленьком поле с большими воротами: это развивало концентрацию при контроле мяча (его потеря почти всегда приводила к пропущенному голу) и умение оптимально использовать пространство.
Техника, излучаемая 42-летним Круиффом на тренировках, восхитила Микаэля Лаудрупа, примкнувшего к "Барсе" после нескольких странных сезонов в "Ювентусе". Сначала тренер Трапаттони называл его "моим маленьким Круиффом", а потом владелец клуба Аньелли решил продать Лаудрупа, чтобы освободить легионерскую вакансию для Александра Заварова. Круифф же ради Микаэля пожертвовал Гари Линекером, который полюбился болельщикам, но не отвечал новым тактическим требованиям. Незадолго до переезда в Барселону Микаэль развелся, после чего, как сам потом признался, заиграл более раскрепощенно.
За полгода до завоевания Кубка чемпионов-92 газета El País подсчитала: Лаудруп сыграл решающую роль в 62 процентах опасных моментов и голов "Барселоны". К тому моменту он с девятью голами был лучшим бомбардиром "Барсы" в сезоне. Позже его обогнали Куман со Стоичковым, зато Лаудруп установил личный рекорд результативности: шестнадцать голов. Андрес Иньеста признался, что "девятка" Лаудрупа — его первая футбольная майка. Гвардиола — что никто в Европе начала девяностых не играл лучше Микаэля. Но Круифф постоянно требовал большего (из-за этого у них испортились отношения). Биограф Лаудрупа Якуб Квист привел такой диалог из раздевалки "Барсы" сезона-91/92: "Микаэль, ты слишком часто терял мяч". — "Всего раз!" — "Да, но для тебя это слишком часто".
Еще одна особенность Круиффа: для спокойствия травмированных игроков он присутствовал на их операциях — в хирургических халате, шапочке и маске. При этом Йохан был безжалостен к оппозиционерам внутри команды: тридцатилетний полузащитник испанской сборной Лобо Карраско покинул "Барсу" потому, что был не согласен с размером премий за победы: запасные получали вдвое меньше. Другой мятежник, хавбек Виктор Муньос (в 2011-м несколько недель числился тренером "Терека"), выступив против назначения Круиффа, летом 1988-го уехал в "Сампдорию". С этим клубом он добрался до финала Кубка Кубков-89, где уступил "Барсе", и признал: "Круифф всего за год преобразил команду — она играет в совсем другой футбол".
Круифф — Гвардиоле: "Ты медленнее моей бабушки"
Четыре года Круифф добивался от игроков абсолютных инстинктивности и концентрации при построении атак. Их инициатор — распасовщик, находящийся перед защитниками. В мае 1989-го Круифф попробовал в этой роли восемнадцатилетнего воспитанника клуба Пепа Гвардиолу и в перерыве товарищеского матча в Баньолесе сообщил ему: "Ты медленнее моей бабушки".
На год Йохан забыл о Пепе, но летом 1990-го основной центральный хавбек Луис Милья свинтил в "Реал", президент "Барсы" Нуньес отверг предложенную Круиффом замену, ливерпульца Яна Мелбю, и второй тренер Решак напомнил о Гвардиоле. Тот, правда, нерегулярно играл даже во второй команде — из-за худобы, но Круиффа это не смутило: "Хорошему игроку не нужна физическая сила".
Йохан научил Пепа избегать заведомо проигрышных единоборств и быть мудрее — просчитывать отскок мяча и подбирать его. Гильем Балаге в книге о Гвардиоле приводит слова Круиффа: "Гвардиола стал умным игроком — у него не оставалось другого выбора, как и у меня, футболиста схожей комплекции. Нам нужно было иметь отличную технику, быстро распоряжаться мячом и избегать столкновений — для этого требовалось отличное видение поля".
А для построения лучшей команды Европы требовалась серия трансферов. Автор единственного гола финала ЛЧ Роналд Куман покинул "Аякс" в 1986-м из-за того, что не ужился с Круиффом, но через три года тот взял его в "Барсу", так как нуждался в центральном защитнике, который одним метким пасом отрезал большинство соперников и ежегодно забивал больше десяти голов.
Осенью 1990-го, после поражения от Италии, случившегося из-за его ошибки, Куман объяснил репортеру газеты De Volkskrant, почему за сборную, тренируемую Ринусом Михелсом, он играет хуже, чем за "Барсу": "Концепция Круиффа лучше. В клубе мы действуем с двумя фланговыми игроками и еще несколькими парнями, смещающимися на края. Похоже, это самый эффективный метод атаки. В современном футболе нельзя атаковать только через центр, как сборная Голландии, — там нет места".
Еще интересней вышло со Стоичковым. Готовясь к полуфиналу Кубка Кубков-1989 с софийским ЦСКА, Круифф восхитился игрой Христо в матчах с "Родой" и "Панатинаикосом" — и "Барса" купила его за незначительные для нее деньги (настолько незначительные, что через два года Йохан попросил руководство заплатить "Аяксу" пару лишних миллионов долларов за Рихарда Витчге, чтобы вытащить амстердамский клуб из долговой ямы: "Мы годами тратили так мало, что "Барса" мне даже должна").
Трансфер Стоичкова устроил Жосеп Мингелья (в конце девяностых ФИФА лишила его агентской лицензии за то, что он покупал игрокам и тренерам билеты авиакомпании "Иберия" по детскому тарифу). В молодости Мингелья привозил в Испанию американские спагетти-вестерны, служил переводчиком английского тренера "Барсы" Вика Букингема, а когда тот сорвал спину, подняв на плечи защитника Антони Торреса, стал помогать его преемнику Ринусу Михелсу. Когда и тот ушел, Мингелья занялся посредничеством: первым из европейцев заметил Марадону и Месси, устроив их в "Барсу", а в промежутке, на излете восьмидесятых, взялся за Стоичкова.
"Мы провели в Софии пять или шесть встреч, и на последней президент ЦСКА Чолаков сказал: "Чтобы договориться, мы должны выпить. Иначе мы ничего не подпишем, — вспоминал Мингелья в книге "Почти вся правда". — Нам принесли водку, теплую колу, йогурт и кофе по-турецки. Я вынужденно поглощал все это, хотя не переносил алкоголь — лишь бы не сорвать переговоры. В итоге мы купили Стоичкова всего за четыре миллиона долларов — смешная сумма по сегодняшним меркам".
Сердце Круиффа отключали на полчаса
Мингелья помогал новичкам "Барсы" с поиском жилья и покупкой автомобилей — Стоичкову подогнал аж две. Сначала Христо ездил на красном Audi, но увидев у своего друга из "Эспаньола" Наско Сиракова спортивную BMW, захотел такую же. То, что машина двухместная, Стоичкова не смутило, но когда туда перестала помещаться его беременная жена Марианна, он отдал BMW Мингелье.
На ней Жосеп и приехал в Лондон на финал ЛЧ-1992. Колесить пришлось немало, но Мингелья считал машину счастливой после поездки в Кайзерслаутерн, где гол Бакеро на последней минуте вывел "Барсу" в групповой турнир (у Гвардиолы, кстати, была другая примета — на каждый зарубежный матч той Лиги чемпионов он брал книгу Альбера Коэна "Любовь властелина").
После лондонского финала президент "ПСЖ" Мишель Денизо через Мингелью сделал Стоичкову невероятно щедрое предложение. Круифф протестовал ("Болгарин неприкасаем"), президент "Барсы" Нуньес и его зам Гаспар оказались сговорчивее, но сам Христо отверг Париж и остался в "Барсе".
"Позже Круифф признался мне, что я был тем, кого ему не хватало для воплощения его тренерской мечты", — заявил Христо в книге "Стоичков. История". Круифф же подчеркнул, что отдельно ценил умение Христо в стрессовых ситуациях встряхнуть партнеров на поле и в раздевалке.
Внутри себя Йохан унимал стресс куревом (в 1979-м даже снялся в рекламе сигарет Roxy Dual с низким содержанием никотина и твердил, что курение полезно для здоровья), но за пятнадцать месяцев до финала ЛЧ-1992, измученный приступами потливости и тошноты, узнал, что сердечные сосуды забиты и нужно шунтирование. Телеграмму с пожеланием здоровья прислал даже президент "Реала" Рамон Мендоса. Отец и еще несколько родственников Круиффа умерли от сердечного приступа, так что прогноз врачей был пугающим: любые эмоции или нагрузки могут убить Йохана.
Доктор госпиталя Сан Жорди Ориоль Бонин признался, что не встречал более спокойного пациента. Круифф во всех деталях выяснил, что с ним будут делать на хирургическом столе, а, очнувшись после трехчасовой операции (по ее ходу сердце отключали на полчаса), первым делом спросил, победила ли его команда. Через три недели, облепленный датчиками, Круифф смотрел по телевизору матч "Барсы" с киевским "Динамо" в четвертьфинале Кубка Кубков — сердечный ритм был в норме, и Круифф, сменив сигареты леденцами, вернулся на скамейку.
Двадцатого мая 1992-го, через неделю после свадьбы своей дочери Шанталь и третьего вратаря "Барсы" Хесуса Ангоя (ставшего позже американским футболистом) и через пару секунд после победного гола Кумана в ворота "Сампдории" Йохан Круифф перепрыгнул рекламный щит стадиона "Уэмбли" — но не кинулся обниматься с игроками, а сообщил Гвардиоле, что меняет его на Алешанко. Тот помог довести матч до победы 1:0. Интересно, что жена президента Нуньеса Мария Луиса и его заместитель Жоан Гаспар проглядели гол Кумана, потому что от волнения не могли смотреть овертайм и вышли с трибуны. Это не спасло Гаспара от выполнения обещания на случай победы — искупаться в Темзе.
Потом будут шокирующий проигрыш "Милану" в финале ЛЧ-1994, неудачная операция сына, испортившая ему карьеру, отставка и трехлетний суд с президентом Нуньесом за право провести на "Камп Ноу" прощальный матч, все это будет потом, но тогда на "Уэмбли" Круифф был непостижимо счастлив — в автобиографии он признался: "В тот вечер я увидел команду, о которой всегда мечтал".
Когда игроки передавали друг другу кубок на балконе стадиона "Уэмбли", Субисаррета шепнул Гвардиоле: "Ты был не прав, сынок. Ступенек тридцать три".
